Бывает и так ") (Rating: -2)

Один мой давний знакомый был смолоду паренек с запросами, а с возрастом из него получился мужчина с запросами, что закономерно.

Жизнь его запросы удовлетворять не чесалась, был обычный унылый кошмар в виде жены и дочери в условиях если не коммунальной квартиры, то близко к тому.

Тогда он взял это дело в свои руки. Сперва он искал истину в диапазоне от Кастанеды до вообще палаточных каких-то сект, потом всех там победил, включая Кастанеду, и отправился побеждать толстый мир, тонкий ему наскучил. Он поехал в Америку и стал там перевоплощаться из программиста в сомелье и обратно, при этом необузданно мигрируя из штата в штат. Поздее его снова поманили тонкие миры, теперь он ездит в Перу курить кактусы (Кастанеда довольно быстро оправился от удара). Короче, при нулевых стартовых условиях человек постоянно находил, чем себя развлечь. Не то что я.

Личную жизнь свою он тоже устроил как нельзя лучше. Мужчина он, как уже говорилось, с запросами и взыскует прекрасного ежедневно, а лучше не по разу. Сначала он страдал, как мы все. Одна большая любовь, ну, другая большая любовь, ну ладно, еще одна - все как всегда, одно мозгоебство и толку чуть. И он нашел выход - в платных услугах.

Он научился играть в эти живые игрушки с большой фантазией, домысливал им личность и биографию, корректировал и то и другое в лучшую сторону и устроил себе опять-таки на пустом месте прекрасный мир, полный секса, смысла и добра. Огорчало и не давало развернуться только то, что мир этот стоил денег, немаленьких даже в сегменте масс-маркет, в котором мой приятель обитал.

И тут жизнь наконец спохватилась, или это недобитый Кастанеда послал из-под кактуса ментальный привет, - короче, на чувака свалилось наследство в виде квартиры, которое и было целиком положено на алтарь любви, т.е. проще говоря - все до копейки потрачено на блядей.

Когда деньги закончились, он сказал: - Я, наверное, единственный человек на свете, который проебал наследство в буквальном смысле слова. Поржал и поехал в Перу в гости к кактусам. И к Кастанеде, ага.

А мы тут... Эх.